Происхождение литовского языка. Интересное о литовском языке

Словник : Ледье - Лопарев . Источник: т. XVIIa (1896): Ледье - Лопарев, с. 815-817 () Другие источники : МЭСБЕ

Литовский язык. - Первые более или менее полные сведения о языке литовцев сообщил П. Кеппен (1827) в III т. «Материалов для истории просвещения в России». Ватсон («Ueber d. lettischen Volksstamm»), сравнивая Л. языки со славянскими, с готским и с финским наречиями, нашел, что Л. наречия и народы образуют переход от народов словенского племени к германцам, а с другой стороны также и переход к финнам. Как самостоятельное целое в ряду санскритского, греческого, латинского и др. индогерманских языков Л. яз. является уже в 1833 г. у Боппа. Древность и важность Л. языка выяснил проф. П. ф.-Болен («Ueber die Verwandtschaft zwischen d. Lithauischen u. Sanskritsprache», в «Hist. u. litter. Abhandlungen d. deutschen Ges. zu Königsberg», IV, 1830). Гильфердинг («Литва и Жмудь», «Собр. соч.», II, 366) говорит: «нынешняя речь Л. крестьянина во многом более первообразна, чем язык древнейшего памятника Европы, чем язык Гомера. Она значительно оскудела, но менее всех изменилась в коренных звуках и формах: это обломок старины доисторической между молодыми поколениями языков, подобно тому, как среди тех же Л. лесов уцелел в зубре единственный представитель доисторического царства европейских животных». Авг. Потт, окончательно отделив наречия прусское, литовское и латышское от славянских, пришел к выводу, что в сравнении с германскими языками и славянскими лето-литовские своим грамматическим строем обнаруживают большую древность (ср. «De linguarum letticarum cum vicinis nexu», 1841). Для русских славянистов важность изучения Л. яз. выяснилась давно; уже Прейс учился Л. яз. у проф. Резы и Куршата. В 1860 г. в споре с Погодиным Костомаров доказывал, что варяги были выходцами из Л. земли и что самое призвание их совершилось «по причине связи, в которой тогда были наши северные славяне с приморскими литовцами». Догадка Костомарова не была, однако, принята наукою. В 1856-57 гг. вышла в Праге превосходная грамматика Шлейхера («Handbuch d. litauischen Sprache. Grammatik, Lesebuch u. Glossar»), являющаяся результатом его поездки в прусскую Литву, совершенной в 1852 г. на средства австрийского правительства. По Шлейхеру, Л. язык принадлежит к большой семье индогерманских языков, приближаясь особенно к славянскому и немецкому. В сравнении с славянским литовский яз. стоит на более древней ступени развития звуков; относительно морфологии и в особенности форм спряжения славянский яз. имеет перед Л. преимущество. Несмотря на несомненные заслуги Шлейхера по систематизации лингвистического материала в изложении правил звуковых изменений, морфологии и синтаксиса Л. языка, его сведения оказались неточными относительно ударения и долготы гласных, неполными относительно диалектов и говоров Л. языка бывшего великого княжества. В настоящее время в науке установлены следующие положения (ср. «Жив. Старина», I, вып. 1-2: «Обзор трудов по Л. этнографии 1879-1890 г.» и «Введение к катех. H. Даукши», I-XXI): 1) в славян. наречиях заметно исчезновение гласных на конце слов и слогов, которые в Л. вполне сохраняются: vilkas - волк; sunus - сын. 2) Сохранение дифтонгов, в слав. перешедших в долгие гласные: veidas (лицо) - слав. вид. 3) Л. чистые звуки i, u, о переходят в глухие звуки ъ, ь: linas - льн, esini - есмь, duktë - дешти (дочь). 4) Отсутствие в Л. ринизма: ranka, , ręka (рука); penki - . 5) Л. ū переходит в ы: sunus - сын, dumai - дым. Гортанные г, k, х переходят в ж, ч, ш: gyvas - жив, латышское dzívs.

Шлейхер в 1865 г. познакомился с А. Барановским, со слов которого дал в дополнениях к изданию Доналейтиса первые известия о восточнолитовском наречии. Он высказал мнение, что все, как прусские, так и русско-литовские, говоры группируются по двум наречиям: а) верхнелитовскому и b) нижнелитовскому, или жмудскому. Главное различие между ними он усматривает в том, что древние tj, dj в верхнелитовском переходят в tš и dž, а в жмудском остаются неизмененными. Кроме того, верхнелитовским звукам io, ie, ō соответствуют в жмудском о, е, ei (ī), a . Оказывается, однако, что, например, акание встречается в разных, отдаленных друг от друга местах литовской территории: в мемельском говоре катехизиса 1547 г. и в восточнолитовском говоре «жмагусов» Новоалександровского и Свенцянского уу. Первую попытку географического распределения Л. диалектов сделал в 1861 г. И. Юшкевич в своем опыте литовской орфографии («Kał bos lëtuviszko l ëż uvo ir lë t. statraszimas»), различая четыре группы: 1) прусско-литовских, 2) жмудских, 3) эйрагольских и 4) восточнолитовских говоров, причем это распределение зависит от видоизменения звуков ea, e, ie, uo в ia, a, e; ei, y,é; ou, ū, ua, o. В Ковенской губ., по наблюдениям A. Бaрановского, можно проследить 2 жмудских, 2 западнолитовских и 7 восточнолитовских говоров. Л. говор Ошмянского у. Виленской губ. принадлежит к группе восточнолитовских говоров; лидские литовцы говорят вместе с литовцами южной части Трокского уезда на дзекающем говоре, или языке дзуков Сувалкской губ. В последней различаются говоры: веленский, соответствующий юго-западному Л. говору Ковенской губ.; гириников, соответствующий северо-западному Л. говору; капсов, говорящих кāп вместо кайп (как); дзуков, соответствующий южнолитовскому диалекту бывших ятвягов или судавов, говорящих уже с мазуро-польской примесью (ср. О. Kolberg, «Pieśni ludu lit. Zb. wiad. do antrop. krajowej», III, введение; образцы русско-литовских говоров» - «Катехизис» Даукши, 131-172).

К выдающимся особенностям Л. языка вообще принадлежат особенности его ударения и долготы гласных. По мнению Барановского, Л. язык имеет три степени количества звуков: 1) безусловно краткое количество в звуках ударяемых и не ударяемых ă, ĕ, ĭ, ŭ , но никогда в звуках: о, е, ë, uo, i, u; 2) звуки средней долготы, которые без ударения немного длиннее кратких, с ударением немного короче долгих ā, ū в словах ariu, buv ì mas; 3) звуки безусловно долгие, с долгим произношением и без ударения. Этой степени нет у звуков a, e, ia. Ударение - одно и простое. Действие его состоит в том, что слог с ударением получает перевес над прочими слогами и обнаруживает наглядно свои фонетические свойства, между прочим - степень и состав количества звука. Ф. Гирт (Hirt) в книге «Der Indogermanische Accent» (Страсб., 1895) пришел к тому выводу, что литво-славянская акцентуация если не древнее, во всяком случае одинаково древняя с индийско-греческой. Соотношения Л. ударения к древнепрусскому изложены Фортунатовым в ст. «Об ударении и долготе в балтийских языках» («Русский Филол. Вестник», 1895, № 1-2). Таким образом, открытие особенностей ударения и количества гласных, описанное Куршатом еще в 1849 г. («Laut und Tonlehre»), а Шлейхером не замеченное в новейшее время, подтверждено блестящим образом в дополнениях к теории Куршата, сделанных Барановским, Лескином и Бругманом в их «Lit. Volkslieder» 1882), Яунисом и Гиртом. Формы Л. склонения объяснил историко-лингвистически А. Лескин в трактате «Die Declination im Slavisch-Lithauischen und Germanischen» (1876). Л. глаголу посвящены труды проф. Г. Ульянова: «Основы настоящего времени» 1888 г. и «Значения глагольных основ в литовско-славянском языке» (1891 и 1895). Синтаксису Л. языка посвящены труды А. А. Потебни («Записки по русской грамматике, об употреблении и происхождении творительного падежа»), А. В. Попова («Синтаксические исследования», 1881) и Обелайтиса («Vorpas», 1893, № 10). Особенно посчастливилось словарю и вообще этимологическому исследованию Л. языка. Ф. Фик посвятил особую часть своего этимолог. словаря литво-славянскому периоду («Die litauisch-slavische Spracheinheit»). Уже в 1840 г. Прейс указал как на главный источник славянских заимствований в Л. яз. на белорусское наречие, а в 1877 г. проф. Ал. Брюкнер в Берлине посвятил этому вопросу целую диссертацию («Die Slavischen Fremdwörter ini Litauischen» 1886). Ср. также E. Wolter, «Einfluss West-russlands auf Litauen vor d. XII Jahrhundert» («Mitteilungen» II, стр. 306). Обзор германизмов и заимствований из немецкого языка дает Вальтер Преллвитц: «Die deutschen Bestandtheile in den lett. Sprachen» (Геттинген, 1891). О кельтизмах прусского и Л. яз. ср. Пирсон, «Spuren des Cellischen» («Катехизис» Даукши, стр. XLIX), и Иосиф Зубатый: «О alliteraci v p ísních lotyšskich a litevských»(l894, стр. 18). В еще более древнее время нас переносят литуанизмы финских языков: очевидно, что прафинны встретились с пралитовцами еще до начала христианского летосчисления. Ср. Thomsen, «Beröringer» (1890), и «Филологич. Библиотека» (1894, № 175). Состав корней и словообразовательных элементов литовского языка представлен в фундаментальных исследованиях А. Лескина: «Ablaut d. Wurzelsilben» (1884) и «Bildung d. Nomina» (1891). Серьезное внимание на историческую сторону Л. грамматики впервые обратил проф. Адальберт Бецценбергер в сочинении «Beiträge z. Gesch. d. Lit. Sprache auf Grund litauischer Texte des XVI u. XVII Jhdts.» (Геттинген, J877). Он же с 1874 г. переиздает при участии Ф. Бехтеля и Гарбе литовские старопечатные книги с объяснительными грамматическими комментариями. Другие сочинения того же автора по литвоведению рассмотрены в «Живой Старине» (I, 2 1890 г., стр. 177-79). Ср. «Archiv f. Slav. Philol.» (VIII, 524 сл.); введение к Катехизису Н. Даукши, стр. VII-XXI; Karłowicz, «O języku litewskim» в «Rospraw. wydz. fil.» крак. академии наук (1875). Лучшей до сих пор должна считаться Л. грамматика Ф. Куршата, изд. в 1876 г. в Галле. Словари Л. языка с немецким объяснительным текстом изданы Ф. Нессельманом в 1851 г., Куршатом - в 1870-83 г.; недавно вышел 1-й вып. «Литовско-польско-русского словаря» А. И. Юшкевича. Самый полный сборник восточнолитовских слов представляет трехъязычный словарь К. Ширвида. С практическою целью изданы «Lietuviszka Gramatika» M. Межиниса (Тильзит, 1886) и его же «Литовско-латышско-польско-русский словарь» (Тильзит, 1894). Для лиц, знающих по-английски, полезным пособием для изучения Л. языка может служить «Spasabas grejto izsymokinimo angelskos kałbos del Lietuwinku Amerykie» (Плимут, 1886). По-польски издал грамматику Л. яз. M. Akielewicz («Głosowina», Познань, 1890). Изучением Л. языка занимались Ст. Микуцкий (1855-60) и Юл. П. Кузнецов, командированный Имп. Р. Географ. Общ. в северо-западный край в 1869-75 гг. (ср. «Календарь Северо-Западн. Края» на 1890 г., стр. 38). Драгоценный материал для диалектологии Годлевского говора Сувалкской губ. дан Бругманом в песнях и сказках, изданных им вместе с Лескином в 1882 г. с приложением грамматики и глоссария. Оживленные споры вызвал в свое время вопрос о применяемости русской азбуки к Л. языку, причем выяснилось следующее: 1) буква в Л. яз. не имеет никакого этимологического значения, а в окончаниях слов, напр. как пан или сын , она соответствует звуку, происшедшему из полных слогов as и us; 2) русское е, и соответствуют церковнославянскому иотированному je, ji, и оттого должно быть различаемо от неиотированного э, i; 3) в русском языке нет дифтонгов au, eu, ou или jau, jeu, jou, что приводит к неточной транскрипции ав, ев, ов или яв; 4) литовское ё или iе не имеет соответствия в русской графике и оттого смешивается с е (=je) или ять; 5) в Л. яз. нет звукового эквивалента для буквы ы; ы употребляется в Л. словах для обозначения неиотированного i; 6) в русском яз. нет долготы гласных, и оттого нельзя передать долгое ī или у через и, имеющее также и значение иотированного i; 7) русский язык не знает носовых, вследствие чего ę, ą или заменяются в безыскусственной транскрипции литво-русских актов ен, ан, или же выпадают; 8) дифтонг io в безыскусственной транскрипции заменяется буквою е или даже ю , обозначающим ju; 9) в Л. яз. существуют три л, в русском - только два; поэтому в простой орфографии неточно передается среднее, негортанное и несмягченное л , через ль . Таким образом, русская азбука для применения к Л. звукам нуждается в новых знаках и замене слоговой системы русской орфографии звуковой фонологической. Опыт более точного применения русских букв к Л. языку представляют песни Людвиновской гмины, изд. Фортунатовым и Миллером в «Московск. Унив. Изв.» в 1872 г., песни Юшкевича, изд. 1867 г., и «Божественная литургия св. Иоанна Златоуста», изд. св. синодом в 1887 г. По мнению Ульянова, русская азбука может быть применяема к Л. яз. только с известными ограничениями (нужно выбросить ъ, добавить знак j, yo, ie для обозначения лит. ů, ie или ё ). Ср. «Разбор словаря древн. жомойтской земли XVI стол.» И. Спрогиса в «Варшавском Филолог. Вестнике» за 1889 г. и «Deutsche Literaturzeitung» 1889, № 5.

Для русских школ изданы в 1891 г. по распоряжению начальства учебных округов варшавского и виленского литовская грамматика (курсы младшего и старшего возрастов), составленная по сокращенной грамматике Куршата-Шикопа, учебники «Русская грамота для литовцев», евангелия и катехизисы. Все эти книги в массе Л. народонаселения не распространяются и встречаются недружелюбно. Полного руководства для изучения Л. языка и вопроса не имеется. О Л. языке и старине писал и говорил недавно А. Кочубинский; см. «Труды IX арх. съезда» (I, 92 сл.), «Об архаистичности Л. языка». См. еще К. Skirmuntt, «Z. na jstarszych czasòw plemenia litèwskiego» (1, 1892, стр. 15 сл.); «Balt. Monatsschrift» (т. 33, стр. 514 и сл.): «Zur Jett. litauischen Urgeschichte» Беркгольца; Saussure, «Sur le nom. pluriel et le gen. sing. de la decl. consonantique en Lithuanie » (1895). Теории близкого родства литовцев с фракийцами держится И. Басанович в «Etnologškos smulkmenes» (Тильзит, 1893). Хрестоматию для изучения литовского яз. издал Л. Гейтлер в 1875 г. под заглавием «Litauische Studien». Обширную библиографию литвоведения составил Балтромайтис: «Сборник библиографических материалов для географии, этнографии и статистики Литвы» (СПб., 1891).

ЛИТОВСКИЙ ЯЗЫК, представитель балтийской ветви индоевропейской языковой семьи. Основная область распространения – территория Литовской Республики, где он имеет статус государственного языка. Общее число жителей Литовской Республики, по данным переписи 1989, – 3,69 млн. человек; из них для 79% литовский является родным языком. Кроме того, на литовском языке говорят литовцы, проживающие в США, Бразилии, Аргентине, Польше, Канаде, Великобритании, Австралии, Германии, Уругвае и некоторых других странах.

В литовском выделяются два больших диалекта: жемайтский (zemaiciu), занимающий северо-западную часть Литвы, и аукштайтский (aukštaiciu), занимающий юго-восточную часть Литвы, – каждый с дальнейшим делением на более мелкие поддиалекты и говоры. Современная классификация литовских диалектов (в основу которой положены системные фонетические сходства и различия, в первую очередь – особенности вокализма и акцентологии, т.е. ударения и слоговой интонации) обосновывает это традиционное деление тем, что слоговая интонация большинства жемайтских говоров носит музыкальный характер, тогда как аукштайтские (за незначительным исключением) характеризуются динамической слоговой интонацией или же монотонным динамическим ударением. В аукштайтских диалектах пралитовская фонетика (особенно гласные) изменилась меньше, чем в жемайтских. Особенно архаична фонетика западных аукштайтов. Южный говор западно-аукштайтского диалекта лежит в основе общенационального литературного литовского языка.

Литовский – язык художественной, научной, публицистической литературы, язык государственных и общественных учреждений Литовской Республики, школы, театра, радио, телевидения и т.п., а также язык живого общения основной массы жителей Литвы. Большинство населения владеет также русским языком, сфера употребления которого в последнее время (т.е. после обретения Литвой независимости), заметно сузилась. В настоящее время литовский является языком обучения на всех ступенях образования (среднего, профессионально-технического, специального, высшего). Для иноязычного населения существуют также средние школы с русским и польским языком преподавания. Во всех таких школах преподается и литовский язык, необходимый для участия в государственной, общественной и культурной жизни страны.

Родоначальником литературного литовского языка считается Мартин Мажвидас (1510–1563), выпустивший в 1547 в Кенигсберге первую литовскую книгу – лютеранский Катехизис. Именно с этим временем связывают начало формирования литературного литовского языка (который окончательно сложился лишь в конце 19 – начале 20 в.). Приблизительно с середины 16 в. в Восточной Пруссии в качестве письменного языка стал употребляться язык, в основе которого лежал распространенный в этой области среднеаукштайтский диалект. Большую роль в деле нормализации этого языка сыграли грамматики Д.Клейна (1653 и 1654). На территории бывшего Великого Княжества Литовского в 16–17 вв. формировались два письменных языка – средний, с центром в Кедайняй (на нем писали М.Даукша, М.Петкявичюс) и восточный с центром в Вильнюсе (на нем писали К.Сирвидас, Й.Якнавичюс). В первой половине и в середине 19 в. в создании общенационального литературного литовского языка принимали участие Д.Пошка, С.Станявичюс, С.Даукантас, М.Валанчюс. В конце 19 в. большое значение для формирования литературного литовского языка имела возникшая в это время периодическая печать («Aušra», «Varpas») и особенно деятельность выдающегося литовского языковеда Й.Яблонскиса.

В истории литературного литовского языка различаются два основных периода: старый и новый. Старый период охватывает этап развития литературного языка от первых попыток создания общенационального языка (16–17 вв.) до первых признаков преобладания одного диалекта – юго-западного аукштайтского (18 в.). Для этого периода характерны: отсутствие единой литературной нормы, преимущественная ориентация на стиль текстов духовного содержания, крайне ограниченная сфера употребления. Новый период охватывает этап развития литературного литовского языка от начала заметного преобладания юго-западного аукштайтского диалекта до полного его утверждения. Для литературного языка этого периода характерны: постепенная кодификация единой литературной нормы, становление и развитие стиля художественной литературы, развитие публицистического и научного стилей и расширение сферы употребления литературного языка.

Литовский лучше других живых индоевропейских языков сохранил древние черты в фонетике и морфологии, в связи с чем представляет особый интерес для индоевропеистики. Он отличается от близкородственного латышского языка большей архаичностью (в целом) и некоторыми инновациями (см . ЛАТЫШСКИЙ ЯЗЫК). Фонетика характеризуется богатством вокализма. Фонологическую («смыслоразличительную») роль, наряду с признаками ряда и подъема, играют признаки долготы/краткости и однородности/неоднородности (последний признак противопоставляет долгие гласные u и o дифтонгоидам ie и uo ). Типологически существенная особенность консонантной системы – противопоставление по твердости/мягкости. Ударение не фиксированное, в связи с чем слова, различающиеся только местом ударения, могут различаться по смыслу. Литовский – политонический язык: в его фонологической системе есть две слоговые интонации – резкая, или нисходящая, и плавная, или восходящая. Это различие может также выполнять смыслоразличительную функцию.

С точки зрения морфологической типологии, литовский принадлежит к флективным (фузионным) языкам с элементами агглютинации и аналитизма. Части речи отграничиваются друг от друга на основании семантико-синтаксических и морфологических критериев (наличие тех или иных морфологических категорий и их функционирование). Существительные обладают словоизменительными категориями числа и падежа и классифицирующей категорией рода. Категория числа формируется противопоставлением двух значений: ед. и мн. числа (относительно недавно, несколько десятилетий тому назад, в ходу было двойственное число).

Категория падежа образуется противопоставлением шести форм: именительного, родительного, дательного, винительного, инструментального и местного, а также особой звательной формы (строго говоря, не являющейся падежом). Исключительно широким употреблением отличается родит. падеж, который способен играть практически любую синтаксическую роль, включая роль подлежащего, свойственную в первую очередь существительному в исходной форме (именит. падеже). Ср.: Yra zmoniu , nera zmogaus "Есть люди (букв. людей), нет человека"; ateis sveciu "придут гости (букв. гостей)"; pasitaiko klaidu "попадаются ошибки (букв. ошибок)".

Признак рода принимает два значения: мужской и женский род (средний род существительными утрачен). Согласование по роду распространяется (в отличие, напр., от русского или немецкого языков) не только на единственное, но и на множ. число, включая pluralia tantum. В самом существительном в общем случае формальный родовой показатель отсутствует, хотя между родом и типом склонения наблюдается определенное соответствие, достаточное для того, чтобы по форме существительного можно было бы с высокой степенью вероятности предсказать его род. Во многих случаях соотносительные названия лиц мужского и женского пола представлены однокоренными существительными, различающимися только флексиями: uošvis "свекор, тесть" – uošve "свекровь, теща", didvyris "герой" – didvyre "героиня", narys-korespondentas "член-корреспондент" – nare-korespondente – то же о женщине.

Прилагательные имеют общие для всех имен категории рода, числа, падежа. Специфически адъективные категории – категория градуальности (свойственная также качественным наречиям) и категория детерминации. Категория детерминации конституируется противопоставлением простой («нечленной», «неместоименной», «неопределенной») формы и сложной («членной», «местоименной», «определенной»), которая генетически восходит к сочетанию простой формы с местоимением jis "он" (то же формальное отношение между полными и краткими прилагательными в русском языке). Сложная форма употребляется преимущественно в функции определения, простая – как в функции определения, так и в функции сказуемого. Своеобразие морфологической структуры членных прилагательных состоит в наличии у этой формы сразу двух флексий – именной, непосредственно связанной с основой и выражающей значения падежа, рода и числа, и сохраняющего относительную «отдельность» местоименного постфикса, который выражает (самим фактом своего присутствия) значение неопределенности и одновременно дублирует падежно-родо-числовое значение первой флексии.

Имена числительные делятся на количественные (vienas "один", du "два") и порядковые (pirm-as , -a "первый", antr-as , -a "второй"). Среди количественных различают собственно количественные, или основные: du , dvi "два, две", keturi , keturios "четыре" (м. и ж. род), devyni , devynios "девять"(м. и ж. род); так называемые «множественные»: dveji , dvejos "двое" (муж. и жен. род), ketveri, ketverios "четверо", м. и ж. род) и т.д.; так называемые «собирательные»: dvejetas "двое, двойка", ketvertas "четверо, четверка" и т.д.

У числительных от 11 до 19 первый элемент связан с названием соответствующей единицы первого десятка, а второй (-lika) – с глаголом likti "остаться" (это сокращения выражений, в состав которых входило со временем утраченное числительное «десять» и первоначальное значение которых было "десять с остающейся, т.е. «лишней» единицей, двойкой, тройкой и т.д."): vienuolika "11", dvylika "12", trylika "13" и т.д.

Местоимениям присущи общие для всех имен грамматические категории рода, числа и падежа и специфическая для местоимений (а также для глаголов) категория лица. По грамматическим свойствам, в частности по способности играть в предложении ту или иную синтаксическую роль, местоимения подразделяются на субстантивные (местоименные существительные), адъективные (местоименные прилагательные) и квантитативные (местоименные числительные). Наибольшее грамматическое своеобразие обнаруживают местоименные существительные, особенно личные. Они отличаются от неместоименных существительных как составом грамматических категорий, так и способом их выражения. Специфической для личных местоимений является, в частности, категория лица, классифицирующая их по характеру участия в речевом акте. Своеобразно и отношение субстантивных местоимений к категориям числа, рода и падежа. В местоимениях все еще сохраняются, в частности, формы двойственного числа, утраченные существительным. Только в (субстантивно употребляемых) местоимениях сохранились отсутствующие у существительных формы среднего рода. Склонение субстантивных местоимений характеризуется нерегулярностью, в частности супплетивизмом основ и особым набором флексий, а также отличным от склонения существительных составом падежной парадигмы: в ней нет звательной формы, но у личных местоимений и местоимения kas "кто, кто-то" (и его многочисленных производных) имеются два родительных падежа, отличающихся друг от друга как в формальном, так и в смысловом отношении.

Типологически важной особенностью литовского языка является отсутствие непосредственного морфологического выражения различия по признаку «лицо/не-лицо» (одушевленность/неодушевленность) в вопросительно-относительных и неопределенных местоимениях ср. kas "кто" и "что", kazkas "кто-то" и "что-то" и т.д. Эта особенность отличает литовский от многих языков мира, в которых соответствующее разграничение проводится, по крайней мере в сфере местоимений.

Глагол в литовском языке имеет финитные (личные) и нефинитные (неличные) глагольные формы – инфинитив и различные причастные образования. Специфическими глагольными категориями являются залог, время, наклонение, а также лицо, представляющее собой согласовательную категорию, значение которой определяется соответствующим значением подлежащего. Категория времени – одна из наиболее общих категорий глагола, существенная для всех (личных и неличных) форм, кроме инфинитива. Морфологически различаются четыре синтетические (простые) формы грамматического времени: настоящее, прошедшее однократное, прошедшее многократное и будущее. Различные комбинации вспомогательного глагола buti "быть" с причастиями действительного и страдательного залога образуют систему сложных (аналитических) глагольных форм. В системе наклонений различаются изъявительное, сослагательное, повелительное и косвенное (а также иногда желательное, в современных описаниях обычно объединяемое с повелительным). Косвенное наклонение (выражаемое причастиями в предикативной позиции) используется говорящим, когда он говорит о событиях, известных ему из косвенных источников, чтобы снять с себя ответственность за истинность сообщаемого (подобное наклонение есть в латышском языке и во многих др. языках мира).

Литовский язык характеризуется исключительным богатством словообразовательных средств. Обращая внимание на удивительную сохранность в литовском языке старой индоевропейской лексики, исследователи в то же время отмечают высокую способность этого языка к использованию исконных лексических элементов в решении новых семантических задач.

ЛИТОВСКИЙ ЯЗЫК, язык ли-тов-цев - государственный язык Ли-тов-ской Рес-пуб-ли-ки .

Яв-ля-ет-ся род-ным язы-ком для 2 миллионов 856 тысяч жи-те-лей Лит-вы и вто-рым язы-ком для 356 тысяч человек (2001, пе-ре-пись). Рас-про-стра-нён так-же в Рос-сии (35 тыс. чел.; 2002, пе-ре-пись), Бе-ло-рус-сии (4 тыс. чел.; 2009, оцен-ка), Лат-вии (13,2 тыс. чел.; 2000, пе-ре-пись), Шве-ции (2 тыс. чел.; 2009, оцен-ка), Поль-ше (5,6 тыс. чел.; 2009, оцен-ка), ФРГ (20 тыс. чел.; 2009, оцен-ка), Ве-ли-ко-бри-та-нии (80 тыс. чел.; 2009, оцен-ка), Ир-лан-дии (22 тыс. чел.; 2006, пе-ре-пись), США (38,3 тыс. чел.; 2009, оцен-ка), Ка-на-де (8,6 тыс. чел.; 2009, оцен-ка), Бра-зи-лии (10 тыс. чел.; 2009, оцен-ка), Ар-ген-ти-не (8 тыс. чел.; 2009, оцен-ка), Ко-лум-бии (5 тыс. чел.; 2009, оцен-ка), Уруг-вае (5 тыс. чел.; 2009, оцен-ка), Ав-ст-ра-лии (4 тыс. чел.; 2009, оцен-ка) и других стра-нах. Об-щее чис-ло го-во-ря-щих свыше 3,7 миллионов человек

Литовский язык от-но-сит-ся к восточной груп-пе бал-тий-ских язы-ков. В от-ли-чие от ла-тыш-ско-го, под-верг-ше-го-ся силь-но-му влия-нию при-бал-тий-ско-фин-ских язы-ков, луч-ше со-хра-нил ис-ход-ную язы-ко-вую сис-те-му, унас-ле-до-ван-ную от го-во-ров южной час-ти восточно-балтского ареа-ла.

Вы-де-ля-ют 2 основных диа-лек-та - аук-штайт-ский (в Центральной, Южной и Восточной Лит-ве) и же-майт-ский (на се-ве-ро-за-па-де). Фор-маль-ный кри-те-рий их раз-ли-чия - судь-ба пра-ли-тов-ских *o̅, *e̅: в аук-штайт-ском диа-лек-те под уда-ре-ни-ем в кор-не им со-от-вет-ст-ву-ют uo, ie, а раз-но-об-ра-зие их реф-лек-сов в же-майт-ском (̅o, ̅e на за-па-де, ou, ei на се-ве-ре и, ī на юге) слу-жит ба-зой для вы-де-ле-ния трёх основных групп же-майт-ских го-во-ров. Основной кри-те-рий груп-пи-ров-ки аук-штайт-ских го-во-ров - судь-ба тав-то-сил-ла-би-че-ских со-че-та-ний с но-со-вы-ми (an, ᶐ, en, ᶒ на за-па-де, an, en, ī на юге и un, in, ī на вос-то-ке). Ха-рак-тер-ная чер-та юго-восточных го-во-ров - дзе-ка-нье (про-из-но-ше-ние c’, ʒ’ там, где пред-ста-ви-те-ли дру-гих аук-штайт-ских го-во-ров про-из-но-сят č’, ̌ʒ’ и t’, d’; для же-майт-ских го-во-ров упот-реб-ле-ние аф-фри-кат ме-нее ха-рак-тер-но). Го-во-рам восточной час-ти Лит-вы свой-ст-вен-но т. н. «от-вер-де-ние l» пе-ред глас-ны-ми пе-ред-не-го ря-да не-верх-не-го подъ-ё-ма, на юге в при-ле-жа-щих к Бе-ло-рус-сии об-ла-стях нет мяг-ких r, š, ž, č, ̌ʒ, c, ʒ. В на-прав-ле-нии с юга на се-вер в ли-товских го-во-рах уси-ли-ва-ет-ся тен-ден-ция к пе-ре-но-су уда-ре-ния с по-след-них сло-гов бли-же к на-ча-лу сло-ва, осо-бен-но яр-ко про-яв-ляю-щая-ся в же-майт-ском диа-лек-те и се-ве-ро-па-не-веж-ском го-во-ре во-сточ-ноа-ук-штайт-ской груп-пы и при-во-дя-щая к со-кра-ще-нию окон-ча-ний. Аук-штайт-ский диа-лект в це-лом бо-лее ар-хаи-чен, чем же-майт-ский, ин-но-ва-ци-он-ные чер-ты ко-то-ро-го час-то свя-зыва-ют с влия-ни-ем курш-ско-го язы-ка. При про-ти-во-пос-тав-ле-нии сло-го-вых ак-цен-тов в же-майт-ском диа-лек-те боль-шую роль иг-ра-ет дви-же-ние то-на (в аук-штайт-ском - ко-ли-че-ст-вен-ные и ка-че-ст-вен-ные ха-рак-те-ри-сти-ки сло-го-но-си-те-ля), в се-вер-но-же-майт-ских го-во-рах акут реа-ли-зу-ет-ся как пре-ры-ви-стый ак-цент. В же-майт-ском диа-лек-те раз-ру-ше-но скло-не-ние при-ла-га-тель-ных с u-ос-но-вой, спря-же-ние гла-го-лов с i-ос-но-вой, в северо- западной ча-сти этого диа-лек-та для вы-ра-же-ния зна-че-ния про-шед-ше-го мно-го-крат-но-го вре-ме-ни ис-поль-зу-ет-ся ана-ли-тическая кон-ст-рук-ция. В во-сточ-но-аук-штайт-ских го-во-рах ши-ро-ко упот-реб-ля-ет-ся ме-ст-ный па-деж на-прав-ле-ния (ил-ла-тив), рас-про-стра-нён су-пин. Для же-май-т-ско-го диа-лек-та и северо-восточной ча-сти аук-штайт-ско-го диа-лек-та ха-рак-тер-но упо-треб-ле-ние при-ча-стий для пе-ре-да-чи пе-ре-ска-зы-ва-тель-но-сти. В во-сточ-но-аук-штайт-ских го-во-рах зна-чи-тель-но чис-ло славестных за-им-ст-во-ва-ний.

Во-ка-лизм ор-га-ни-зо-ван в че-ты-рёх-уголь-ную сис-те-му про-ти-во-пос-тав-ле-ния-ми по ря-ду (пе-ред-ний - зад-ний) и подъ-ё-му (ниж-ний, сред-ний, верх-ний) и на-счи-ты-ва-ет 6 крат-ких и 8 дол-гих глас-ных (сре-ди по-след-них - 2 по-лиф-тон-га ie и uo, ар-ти-ку-ли-руе-мые с из-ме-не-ни-ем подъ-ё-ма и по-это-му ино-гда на-зы-вае-мые сколь-зя-щи-ми). Ха-рак-тер-ная осо-бен-ность кон-со-нан-тиз-ма - раз-ви-тая кор-ре-ля-ция по мяг-ко-сти-твёр-до-сти (ох-ва-ты-ваю-щая все со-глас-ные, кро-ме j). Пе-ри-фе-рий-ны-ми яв-ля-ют-ся встре-чаю-щие-ся лишь в за-им-ст-во-ва-ни-ях крат-кие глас-ные сред-не-го подъ-ё-ма o, e и со-глас-ные f, f’, x, x’, h, h’ (звон-кие зад-не-языч-ные), c, c’, ʒ , ʒ ’, твёр-дые с̌, ̌ʒ, а так-же мяг-кие t’, d’. В фо-но-ло-гической сис-те-ме боль-шую роль иг-ра-ют дол-гие сло-ги, т. к. они - ба-зис для реа-ли-за-ции по-ли-ак-цент-но-го уда-ре-ния двух ви-дов: аку-та (нис-хо-дя-ще-го, рез-ко-го) и цир-кум-флек-са (вос-хо-дя-ще-го, плав-но-го): ru̅gti ‘кис-нуть’ - ru̅gti ‘ды-мить-ся’. Кро-ме дол-гих глас-ных, дол-гие сло-ги об-ра-зу-ют-ся ди-фтон-га-ми ти-па au, ei, ui (по-ви-ди-мо-му, яв-ляю-щи-ми-ся би-фо-нем-ны-ми со-че-та-ния-ми крат-ких глас-ных с j и v) и ди-фтон-гическими со-че-та-ния-ми крат-ких глас-ных с но-со-вы-ми и плав-ны-ми (al, er, un, im и др.). Для со-че-та-ний со-глас-ных ха-рак-тер-ны: аб-со-лют-ная ре-грес-сив-ная ас-си-ми-ля-ция по твёр-до-сти- мяг-ко-сти (ис-клю-че-ния до-пус-ка-ют-ся лишь в слож-ных сло-вах; на кон-це сло-ва в литературе Литовского языка встре-ча-ют-ся толь-ко твёр-дые со-глас-ные), звон-ко-сти-глу-хо-сти (на кон-це сло-ва пе-ред пау-зой про-ис-хо-дит ог-лу-ше-ние), ас-си-ми-ля-ция по мес-ту об-ра-зо-ва-ния (ru̅pesčiai ‘хлопоты’, banga ‘вол-на’), уп-ро-ще-ние ге-ми-нат (i ̌s ̌soko ‘вы-скочил’). Ши-ро-ко пред-став-ле-ны во-ка-лические че-ре-до-ва-ния - как реф-лек-сы ин-до-ев-ро-пей-ско-го аб-лау-та (a/e, ė /e [æ], er/ir и др.), так и бо-лее позд-не-го про-ис-хож-де-ния (в ча-ст-но-сти, свя-зан-ные с мо-но-фтон-ги-за-ци-ей тав-то-сил-ла-би-че-ских со-че-та-ний с но-со-вы-ми). Уда-ре-ние сво-бод-ное, под-виж-ное: galvа̀ ‘голова’ - gálva ‘головой’.

Мор-фо-ло-ги-че-ски Литовский язык - ти-пич-ный пред-ста-ви-тель ин-до-ев-ро-пей-ских язы-ков, име-ет раз-ви-тую флек-тив-ную сис-те-му скло-не-ния и спря-же-ния. Грам-ма-тические ка-те-го-рии име-ни - род (муж-ской и жен-ский; в при-ла-га-тель-ных, чи-сли-тель-ных и ме-сто-име-ни-ях со-хра-ня-ют-ся ре-лик-ты сред-не-го), чис-ло (ед. ч. и мн. ч., в диа-лек-тах так-же двой-ст-вен-ное), па-деж [именительный, родительный, дательный, винительный, творительный, ме-ст-ный (инес-сив), зва-тель-ный; в диа-лек-тах и па-мят-ни-ках пись-мен-но-сти фик-си-ру-ет-ся до 4 ме-ст-ных па-де-жей: инес-сив (ак-тив-но упо-треб-ля-ет-ся так-же в го-во-рах Восточной Лит-вы), ил-ла-тив, адес-сив, ал-ла-тив]. Сис-те-му лич-ных форм гла-го-ла ор-га-ни-зу-ют ка-те-го-рии ли-ца (1-е, 2-е, 3-е), чис-ла (ед. ч. и мн. ч., в диа-лек-тах так-же двой-ст-вен-ное), вре-ме-ни (настоящее время, прошедшее время, бу-ду-щее; с ас-пек-ту-аль-ны-ми зна-че-ния-ми свя-за-но про-ти-во-пос-тав-ле-ние форм про-шед-ше-го од-но-крат-но-го и про-шед-ше-го мно-го-крат-но-го), на-кло-не-ния (изъ-я-ви-тель-ное, ус-лов-ное, по-ве-ли-тель-ное). Ана-ли-ти-че-ски об-ра-зу-ют-ся фор-мы пер-фек-та и пас-сив-но-го за-ло-га. Име-ют-ся специальные сред-ст-ва пе-ре-да-чи пе-ре-ска-зы-ва-тель-но-сти, ос-но-ван-ные на упот-реб-ле-нии при-час-тий в функ-ции лич-ных форм гла-го-ла. Ка-те-го-рия ви-да лишь ча-стич-но грам-ма-ти-ка-ли-зо-ва-на. Как и в других балтских язы-ках, фор-ма 3-го ли-ца гла-го-ла в Литовском языке не име-ет ка-те-го-рии чис-ла. Ха-рак-тер-на раз-ветв-лён-ная сис-те-ма при-ча-ст-ных форм, в го-во-рах со-хра-ня-ет-ся су-пин.

Для син-так-си-са ха-рак-тер-ны пре-по-зи-ция не-со-гла-со-ван-но-го оп-ре-де-ле-ния в родительном падеже, оби-лие раз-но-об-раз-ных при-ча-ст-ных обо-ро-тов, по-сле-до-ва-тель-но диф-фе-рен-ци-ро-ван-ных в за-ви-си-мо-сти от сов-па-де-ния или не-сов-па-де-ния субъ-ек-тов глав-но-го и вто-ро-сте-пен-но-го дей-ст-вия, со-хра-ня-ют-ся ар-ха-ич-ные кон-ст-рук-ции с двой-ны-ми па-де-жа-ми. При-над-леж-ность вы-ра-жа-ет-ся при по-мо-щи гла-го-ла turėti ‘иметь’ (в от-ли-чие от ла-тышского языка). В го-во-рах не-ред-ко встре-ча-ют-ся кон-ст-рук-ции с объ-ек-том в именительном падеже .

В ис-кон-ной лек-си-ке пред-став-ле-ны сло-ва раз-ной сте-пе-ни древ-но-сти: об-ще-ин-до-ев-ро-пей-ские (например, avis ‘овца’, diena ‘день’), бал-то-сла-вян-ские (galva ‘голо-ва’, liepa ‘липа’), об-ще-бал-тий-ские (šak-nis ‘корень’, tur ̇eti ‘иметь’), во-сточ-но-бал-тий-ские (lietus ‘дождь’, siena ‘стена’), соб-ст-вен-но ли-тов-ские (̌zmona ‘жена’, ̌sau-kštas ‘ложка’). Язы-ко-вы-ми кон-так-та-ми объ-яс-ня-ет-ся не-ма-лое чис-ло за-им-ст-во-ва-ний: сла-вян-ских (lenkas ‘поляк’, baž-ny-čia ‘церковь’, grybas ‘гриб’, parakas ‘по-рох’), гер-ман-ских (yla ‘шило’, amatas ‘ремесло’, kambarys ‘комната’). Соз-на-тель-ное сло-во-твор-че-ст-во спо-соб-ст-во-ва-ло по-пол-не-нию лек-си-ки литовского языка сло-ва-ми, соз-дан-ны-ми на ос-но-ве ис-кон-ных эле-мен-тов по соб-ст-вен-но ли-товским мо-де-лям, а так-же вве-дён-ны-ми из го-во-ров (degtu-kas ‘спичка’, ateitis ‘будущее’, mokykla ‘школа’, vaikaitis ‘внук’, ru̅kyti ‘курить’, vi-ešbutis ‘гостиница’, rinkmena ‘файл’, traškučiai ‘чипсы’).

История языка

Ко вре-ме-ни по-яв-ле-ния пер-вых письменных па-мят-ни-ков Литовский язык бы-то-вал в двух го-су-дар-ст-вах - Восточной Прус-сии и Ве-ли-ком кня-же-ст-ве Ли-тов-ском (ВКЛ). Пер-вая ли-товская кни-га - лю-те-ран-ский ка-те-хи-зис Мар-ти-на-са Маж-ви-да-са («Catechismvsa prasty sza-dei», из-дан в Кё-нигс-бер-ге в 1547 году), даль-ней-шее раз-ви-тие ли-товское пе-чат-ное сло-во в Восточной Прус-сии по-лу-чи-ло в тру-дах Б. Ви-лен-та-са, Й. Брет-ку-на-са, С. Вайш-но-ра-са, Й. Ре-зы, Д. Клей-на (ав-то-ра пер-вых грам-ма-тик 1653 и 1654 года, сыг-рав-ших боль-шую роль в ста-нов-ле-нии язы-ко-вой нор-мы). Пер-вая кни-га, из-дан-ная на тер-ри-то-рии ВКЛ, - ка-то-лический ка-те-хи-зис М. Да-ук-ши (вы-шел в Виль-но в 1595 году). Ка-те-хи-зис и По-стил-ла (сборник про-по-ве-дей) то-го же ав-то-ра (из-да-на в Виль-но в 1599 году) - пер-вые ак-цен-туи-ро-ван-ные (с ука-за-ни-ем мес-та уда-ре-ния) па-мят-ни-ки Литовского языка. На тер-ри-то-рии ВКЛ раз-ви-ва-лись два ва-ри-ан-та литовского язы-ка: цен-траль-ный и вос-точ-ный (язык па-мят-ни-ков, соз-да-вав-ших-ся в Восточной Прус-сии, счи-та-ет-ся западным ва-ри-ан-том). На центральном ва-ри-ан-те литературного Литовского языка (с цен-тром в Ке-дай-няе), кро-ме Да-ук-ши, пи-са-ли М. Пят-кя-ви-чюс, Й. Мор-ку-нас, С. М. Сла-во-чин-скис, С. Б. Хи-лин-скис, на вос-точ-ном (с цен-тром в Виль-но) в 1605 году опуб-ли-ко-ван но-вый пе-ре-вод ка-то-лического ка-те-хи-зи-са (так-же ак-цен-туи-ро-ван-ный), вы-шли тру-ды К. Сир-ви-да-са [ав-то-ра пер-во-го сло-ва-ря (около 1620 года), пе-ре-ра-бо-тан-ная вер-сия ко-то-ро-го (1631) вы-дер-жа-ла 4 из-да-ния и ока-за-ла су-ще-ст-вен-ное влия-ние на раз-ви-тие язы-ка], Й. Як-на-ви-чю-са. Из-за по-ло-ни-за-ции Виль-но восточный ва-ри-ант литературного Литовского языка к началу XVIII века пре-кра-тил своё су-ще-ст-во-ва-ние, в XVIII веке по-сте-пен-но де-гра-ди-ро-вал и его центральный ва-ри-ант, и лишь в Восточной Прус-сии раз-ви-тие Литовского языка, не-смот-ря на гер-ма-ни-за-цию, не пре-кра-ща-лось (здесь в 1765-1775 годы соз-да-на по-эма К. До-не-лай-ти-са «Вре-ме-на го-да», опубликованная Л. Ре-зой в 1818 году). В Восточной Прус-сии опуб-ли-ко-ва-ны пер-вая на-учная грам-ма-ти-ка Литовского языка А. Шлей-хе-ра (1856), ли-товско-немецкий сло-варь Г. Нес-сель-ма-на (1851), грам-ма-ти-ка (1876) и сло-ва-ри (1870-1874, 1883) Ф. Кур-шай-ти-са; поя-ви-лись пер-вые ли-товские га-зе-ты «Auszra» («Заря», 1883-1886) и «Varpas» («Колокол», 1889-1905). В Лит-ве по-сле 3-го раз-де-ла Ре-чи По-спо-ли-той (1795) и вхо-ж-де-ния в со-став Российской им-пе-рии по-ло-ни-за-ция сме-ни-лась ру-си-фи-ка-ци-ей. Для про-па-ган-ды Литовского языка в 1-й половине XIX века мно-гое сде-ла-ли ав-то-ры из Же-май-тии - С. Дау-кан-тас, М. Ва-лан-чюс, пи-сав-шие на-учные ра-бо-ты на же-майт-ском диа-лек-те. Раз-ви-тие Литовского языка вновь бы-ло ос-та-нов-ле-но за-пре-том ли-товской пе-ча-ти латинскими бу-к-ва-ми (1864-1904), по-ро-див-шим дви-же-ние кни-го-нош, дос-тав-ляв-ших кни-ги из Восточной Прус-сии.

Ма-те-ри-ал Литовского языка, бла-го-да-ря сво-ему ар-ха-ич-но-му ха-рак-те-ру, ак-тив-но ис-поль-зо-вал-ся ин-до-ев-ро-пеи-ста-ми со вре-ме-ни воз-ник-но-ве-ния в язы-ко-зна-нии срав-ни-тель-но-ис-то-ри-че-ско-го ме-то-да (Ф. Бопп, Р. Раск, А. Потт); различными во-про-сам ли-туа-ни-сти-ки и бал-ти-сти-ки по-свя-ще-ны тру-ды А. Лес-ки-на, К. Бруг-ма-на, А. Бец-цен-бер-ге-ра (Гер-ма-ния), О. Ви-де-ма-на (Гер-ма-ния), А. Брюк-не-ра (Поль-ша), Я. Роз-ва-дов-ско-го, А. Мейе, Ф. де Сос-сю-ра и др. Воз-ник-но-ве-ние ли-туа-ни-сти-ки и бал-ти-сти-ки в Рос-сии свя-за-но с име-на-ми Ф. Ф. Фор-ту-на-то-ва (в ча-ст-но-сти, на-чав-ше-го пре-по-да-ва-ние Л. я. в Моск. ун-те), В. По-рже-зин-ско-го, Г. Уль-я-но-ва и др.

На-ча-ло ли-товскому национальному язы-ко-зна-нию по-ло-жи-ли А. Ба-ра-нау-скас, К. Яу-нюс (Яв-нис) и К. Бу-га (ав-тор фун-дам. ис-сле-до-ва-ний по ис-то-рии язы-ка и эти-мо-ло-гии, со-брав-ший кар-то-те-ку, став-шую ос-но-вой для 20-том-но-го ака-де-мического сло-ва-ря Литовского языка). В фор-ми-ро-ва-ние современного литературного Литовского языка внёс вклад Й. Яб-лон-скис, на-пи-сав-ший нор-ма-тив-ные грам-ма-ти-ки (1901, 1922). Сре-ди других из-вест-ных ли-туа-ни-стов 1-й половины XX века: П. Скард-жюс, А. Са-лис, Ю. Баль-чи-ко-нис, Ю. Ге-ру-лис (Г. Ге-рул-лис), а так-же Я. От-ремб-ский (Поль-ша), Э. Френ-кель (ав-тор эти-мо-ло-гического сло-ва-ря; Гер-ма-ния), К. Станг (Нор-ве-гия), А. Зенн (Сенн; Лит-ва, США), в Рос-сии - М. Н. Пе-тер-сон, Б. А. Ла-рин. Во 2-й половине XX века соз-да-ны ака-де-мические грам-ма-ти-ки: трёх-том-ная (1965-1976) и од-но-том-ная, имею-щая несколько ре-дак-ций (на русском языке, 1985; на ли-товском языке, 1994; на английском языке, 1997), ака-де-мический сло-варь (1941-2002) и дрцгие лек-си-ко-гра-фические ра-бо-ты, тру-ды по диа-лек-то-ло-гии [диа-лек-то-ло-гический ат-лас (том 1 - лек-си-ка, 1977; том 2 - фо-не-ти-ка, 1982; том 3 - мор-фо-ло-гия, 1991), диа-лект-ные сло-ва-ри], тео-ре-тической грам-ма-ти-ке, фо-не-ти-ке, ис-то-рической грам-ма-ти-ке и ис-то-рии лититовского язы-ка, оно-ма-сти-ке.

Наи-бо-лее из-вест-ные ис-сле-до-ва-те-ли: Й. Пау-лау-скас, А. Ва-лец-ке-не, В. Гри-на-вец-кис, З. Зин-кя-ви-чюс, В. Ма-жю-лис, А. Ви-ду-ги-рис, К. Мор-ку-нас, А. Са-ба-ляу-скас, В. Ур-бу-тис, В. Ам-бра-зас, Й. Каз-лау-скас, Н. Сли-же-не, А. Ва-на-гас, В. Вит-кау-скас, А. Пау-лау-ске-не, С. Ка-ра-лю-нас, А. Гир-дя-нис, В. Чек-мо-нас, Э. Ге-ню-ше-не, А. Ро-си-нас, А. Па-кя-рис, А. Кау-ке-не, Б. Стунд-жя, А. Холь-фут и др. Сре-ди за-ру-беж-ных ис-сле-до-ва-те-лей: В. Н. То-по-ров, Вяч.Вс. Ива-нов, Т. В. Бу-лы-ги-на, Ю. С. Сте-па-нов, Т. М. Суд-ник, Ю. В. От-куп-щи-ков, А. Е. Ани-кин (Рос-сия); А. П. Не-по-куп-ный (Ук-раи-на); В. В. Мар-ты-нов (Бе-ло-рус-сия); В. Смо-чинь-ский (Поль-ша); И. Мар-ван (Че-хия); В. П. Шмидт, Р. Эк-керт, И. Ран-ге (Гер-ма-ния); Т. Ма-ти-ас-сен (Нор-ве-гия); К. Люк-ко-нен (Фин-лян-дия); Ф. Корт-ландт (Ни-дер-лан-ды); Г. Ми-ке-ли-ни, П. У. Ди-ни (Ита-лия); Д. Пе-тит (Фран-ция); У. Шмол-стиг, С. Янг (США).

Цен-тры изу-че-ния Литовского языка - Виль-нюс-ский университет, Институт ли-товского язы-ка, Университет Ви-тау-та-са Ве-ли-ко-го в Кау-на-се, Клай-пед-ский и Шяу-ляй-ский университеты. Литовский язык вхо-дит в про-грам-му под-го-тов-ки лет-то-ни-стов и бал-ти-стов в Лат-вии, как са-мо-сто-ятельная спе-ци-аль-ность изу-ча-ет-ся в Рос-сии (Санкт-Пе-тер-бург, Мо-ск-ва), Поль-ше (По-знань, Вар-ша-ва), Че-хии (Брно, Пра-га), Фин-лян-дии (Хель-син-ки), Гер-ма-нии (Грейфс-вальд), пре-по-да-ёт-ся так-же в ву-зах Бе-ло-рус-сии, Венг-рии, Ита-лии, Фран-ции, Шве-ции, США и других стран.

Пись-мен-ность на ос-но-ве латинского ал-фа-ви-та с XVI века. В пер-вых тек-стах ис-поль-зо-вал-ся го-тический шрифт (см. Го-ти-че-ское пись-мо), в Восточной Прус-сии со-хра-няв-ший-ся до 2-й ми-ро-вой вой-ны, а в Лит-ве по-сте-пен-но (к XVIII веку) вы-тес-нен-ный ан-тик-вой (см. Ла-тин-ское пись-мо). Дол-гое вре-мя варь-и-ро-ва-ло обо-зна-че-ние ши-пя-щих со-глас-ных и дол-гих глас-ных (бу-к-во-со-че-та-ния, раз-но-об-раз-ные ди-ак-ри-тические зна-ки). Современный вид ал-фа-вит при-нял в начале XX в.: ши-пя-щие обо-зна-ча-ют-ся по чешскому об-раз-цу (č, š, ž), мяг-кость со-глас-ных пе-ред глас-ны-ми зад-не-го ря-да - как в поль-ском, при по-мо-щи i (myliu ‘люблю’). Обо-зна-че-ние дол-го-ты глас-ных не-по-сле-до-ва-тель-но: при по-мо-щи букв u̅, y, ė, а так-же o в ис-кон-ных сло-вах или но-со-вых букв ᶐ, ᶒ, ų, ᶖ (по эти-мо-ло-гич. прин-ци-пу - на мес-те мо-но-фтон-ги-зи-ро-вав-ших-ся со-че-та-ний an, en, un, in), бу-к-вы a, e в без-удар-ном по-ло-же-нии обо-зна-ча-ют крат-кие зву-ки, в удар-ном мо-гут обо-зна-чать и крат-кие, и дол-гие. Звон-кие аф-фри-ка-ты обо-зна-ча-ют-ся ди-гра-фа-ми dz и dž, по-лиф-тон-ги ie и uo - ди-гра-фа-ми ie и uo, глу-хой зад-нея-зыч-ный x - ди-гра-фом ch.

Сло-ва-ри:

Lietuvių kalbos žodynas. Vilnius, 1941-2002. T. 1-20;

Fraenkel E. Litauisches etymologisches Wörterbuch. Hdlb., 1962-1965. Bd 1-2;

Rusų-lietuvių kalbų žodynas. Vilnius, 1982-1985. T. 1-4;

Lemchenas Ch., Macaitis J. Rusų-lietuvių kalbų žodynas. Vilnius, 2003;

Da-bartinės lietuvių kalbos žodynas. Vilnius, 2006;

Lyberis A. Lietuvių-rusų kalbų žodynas. Vil-nius, 2008.

По окончанию фамилии женщины можно понять замужем она или нет, но это правило не применяется к мужским фамилиям. Так, например, фамилии незамужних женщин имеют окончания aitė , iūtė и ytė , а замужних всегда ienė . Новое окончание ė становится популярным в последние годы, поскольку оно может использоваться и незамужней, и состоящей в браке женщиной. Но потребуется определенное время для того, чтобы это новое явление получило широкое распространение. Сегодня его в основном выбирают только замужние женщины, по большей части звезды.

Примечательно, что в литовском языке почти нет очень грязных ругательств. Например, rupūžė (букв. жаба - эквивалент сволочь). Когда литовцы испытывают нужду грязно выругаться, они используют русские или английские ругательства.

Литовский так подходит для танцев...

Три женщины поехали в Литву, в Вильнюс, в первый раз. По возвращении они делились своими впечатлениями с друзьями:
- Литовский язык такой музыкальный, просто, как танец...
-Почему?
- Потому что во всех автобусах и троллейбусах пассажиры повторяют на каждой остановке: “Lipsi, lipsi, čia-čia-čia ”…

“Lipsi, lipsi, čia-čia-čia” (Липси, липси, ча-ча-ча) - это не названия танцев, а сокращенная форма “ar Jūs lipsite čia? ” (Вы здесь выходите?)

Долгое время литовский язык считался не достаточно престижным для письменного использования. Единого языка не существовало. Языковые различия были значительны между регионами. Существовали ауштайтские и жемайтские диалекты (или отдельные языки) и их многочисленные говоры. Имелись ожидания, что литовский язык вот-вот вымрет на территории современной Литвы. Многие люди пользовались польским и белорусским языками в повседневной жизни. В начале 19-го века использование литовского языка в значительной степени ограничивалось литовскими сельскими районами.

Единственная область, где литовский язык считался подходящим для литературы, - находившаяся под немецким управлением Малая Литва в Восточной Пруссии. Как ни удивительно, основой современного литовского языка стал язык народа никогда не считавшего себя часть литовской нации.

Территория, на которой жили прусские литовцы в прежде была заселена племенами древних пруссов и близкородственными им скалвинами и куренями. Междуречье Лавы и Немана стало почти необитаемым после крестового похода против язычников пруссов и войн между языческим Великим княжеством Литовским и Тевтонским орденом. Считается, местные племена были переселены, либо добровольно или принудительно, в монашеское государство Тевтонского ордена и в Великое княжество Литовское. Со временем граница между двумя государствами стабилизировалась. Лучшие условия жизни, чем могли предложить свои паны, в Тевтонском ордене привлекли многих литовцев и жемайтийцев поселиться там.

Последний великий магистр Тевтонского ордена Альберт стал светским князем и преобразовал орден в протестантское государство Пруссия. Большинство прусских литовцев также приняли протестантство. Согласно протестанской доктрине Альберт разрешил церковные службы для прусских литовцев на родном языке. Литовцы, селившиеся в Пруссии, были, в основном, крестьянами. Однако, в 16 веке здесь появились образованные протестантские иммигранты из Литвы. Например, Мартинас Мажвидас, Абрамос Кулветис и Станисловас Раполионис. Последний стал одним из первых профессоров Кенигсбергского университета, основанного в 1544 году. Мартинас Мажвидас был ревностным протестантом и призывал прекратить все контакты между прусскими литовцами и жителями Великого княжества Литовского, чтобы снизить католическое влияние в стране.

Считается,тот же Мажвидас опубликовал первую книгу на литовском языке - перевод лютеранского катехизиса. Другие авторы, писавшие на литовском языке были не прусские литовцы, а немцы: Микаэль Марлин, Якоб Квуандт, Вильгельм мартиниус, Готфрид Остермейер, Зигфрид Остермейер, Даниэль Кляйн, Андреу Краузе, Филипп Рихиг, Маттеус Преториус, Кристиан Милке, Адам Шиммерпфенг и другие. Вообще, Пруссия тех времен -протестанская страна. Населяли ее гугеноты переселившиеся из других стран. Местное автохонное население куда-то исчезло, говорят, еще во времена Тевтонского ордена. Поэтому под немцами следует понимать разноплеменный протестантский сброд со всей Европы.

Государственным тогда в Пруссии был, так называемый, "нижний прусский" язык. Близко родственный голландскому и фламанскому. Поскольку большинство населения Пруссии составляли переселенцы из тех мест. Прусские литовцы поселявшиеся в городах становились двуязычными и со временем германизировались. Крестьяне также знали "нижний прусский". Заимствовали слова из него, добавляя специфические литовские окончания.

Считается, первую грамматику прусско-литовского языка написал Тильзитский пастор Даниэля Кляйн в середине 17 века. В 18 веке немецко-литовский словарь писал Якоб Бродовски. Стандартизировал прусско-литовскую грамматику Август Шлехтер в середине 19 века. Его версия, под названием "юго-западной ауштайтской", позже станет основой при создании современного литовского языка.

К слову, прусско-литовская письменность основана на немецком стиле, в то время как на территории современной Литвы - на польском стиле. Прусские литовцы писали готическим шрифтом. Литовцы не читали прусско-литовских изданий и наоборот. Культурная коммуникация была очень ограниченной. Попытки создания единую систему письма для всего литовского языка в начале 20-го века не увенчалась успехом.

Литовское национальное пробуждение возникшее в конце 19 века оказалось не популярным среди прусских литовцев. Для них интеграция с Литвой было не понятно и не приемлемо. Первый прусский литовец избранный в рейхстаг, Иоганн Смалалис, жестко агитировал за целостность Германской империи.

До 1870 года политика германизации не касалась прусских литовцев. Они добровольно принимали немецкий язык и культуру. После объединения Германии в 1871 году изучение немецкого языка (нового высшего немецкого - хохдойтча) сделано обязательным в государственных школах. Изучение немецкого языка, как предусматривалось, давало возможность для прусских литовцев ознакомиться с западно-европейской культурой и ценностями. Германизации также спровоцировал культурное движение среди прусских литовцев. В 1879 и 1896 году, ходатайств о возвращении литовского языка в школах подписали 12330 и 23058 прусских литовцев. В целом, литовский язык и культура не подвергались преследованиям в Пруссии.

После окончания Первой мировой войны, северная часть Восточной Пруссии за рекой Неман была отделена. Территория населенная прусскими литовцами разделилась между Веймарской Германией и Клайпедским края (Memelland) под французской администрацией. Организация "Deutsch-Litauischer Heimatbund" стремилась к воссоединению с Германией или, на крайний случай, к созданию независимого государства Мемельланд. В 1923 году Литовская Республика заняла Клайпедский район.

Люди из Большой Литвы осуществляли государственное управление в регионе. С их точки зрения, прусские литовцы - онемеченные литовцы, которые должны быть повторно литвинизированы. Прусские литовцы увидели в литвинизации угрозу своей собственной культуре и начали поддерживать немецкие политические партии и, даже, начал идентифицировать себя как немцев. Жители Клайпедского края постоянно голосовали за немецкие или немецко-ориентированные партии.

Нацистская Германия возвратила Клайпеду после немецкого ультиматума Литве 1939 года. Жителям было разрешено выбирать литовское гражданство. Только 500 человек попросили его, и только 20 его приняли. Воссоединение Клайпеды с Германией был встречено с радостью большинством жителей.

После окончания Второй мировой войны прусские литовцы, вместе с немцами, были переселены из Восточной Пруссии в Западную Германию. Там и растворились среди немцев. Их диалект канул в лету...